вторник, 30 сентября 2008
Busy day
читать дальшеСолнце медленно поднималось над Токио. Аматерасу никогда не спешила открывать свои золотые глаза, сначала она выпускала из рукавов птиц, а те, усаживаясь на ветки цветущей сакуры, пели, пели для занятого, беспокойного, несомненно счастливого и конечно же несчастного делового города.
... и где-то на верхних этажах раздалось раскатистое «О-о-оК!» Мистера Кея. Было слышно, как тут же перезарядили что-то огнестрельное, а кто-то в ответ закашлялся.
- Пиши, Пупсик! «on business» - это когда ты приходишь только по делу к кому-то. Вот, к примеру Сакано-сан - он приходит к Директору и говорит...
- Мистер Кей! Я...
- Не перебивай, Сакано-сан! Ну, представим, для примера...
- Да, убери только ЭТО от моей головы...
- Значит, приходит Сакано-сан к Директору и говорит: «А не выпить ли нам сакэ в ближайшей забегаловке?»
- Я... Ладно...
- А Директор ему: «Only to night, Sakano!» - что вовсе не означает, будто Сегути-сан приглашает Сакано-сан на ночную прогулку по Токио. Скорее Директор говорит, что развлекаться надо по вечерам! А ещё он добавляет: «Now it's time only on business!» Что значит, Пупсик?
- «Не валяй дурака, а иди работай, иначе уволю»...
- Вери гуууд!
- И меня зовут Хиро.
- Да, Пупсик! Ол райт!
- Кто-нибудь, очните Сакано, он в обмороке...
Не то, чтобы правильно было начинать с момента спустя шесть лет, но всё это «on business». По-другому в деловых кругах не бывает. Спросите Мистера Кея, он целую вечность знает Директора Сегути. Он подтвердит, что для такого делового человека стоять в лучах восходящего апрельского солнца на крыше офиса в разгар делового утра означает, что он очень серьёзно взялся за дело и... что он полный банкрот.
В то время, когда богиня Аматерасу как всегда лениво открывала золотые свои глаза, в офисе царила паника. От верхних этажей до подвальных помещений. А было это как раз шесть лет назад, в середине апреля.
То есть весь офис был охвачен бездумной и всепожирающей, как пожар, паникой. Солнце размеренно всходило над Токио, а некоторые сотрудники, уже успев перенервничать, пили успокоительные китайские чаи и затравленно переглядывались. Ну, так как у всех сотрудников от заместителя Директора до бригады уборщиц была детально разработана система взглядов, а также стуков и притопываний (подмигивания Директор сразу различал как условные знаки), то «затравленно переглядываться» означало вполне плодотворно общаться с коллегами, передавая из взгляда во взгляд последние новости фирмы. Итак, в офисе царила паника, потому что Директор Сегути Тома пришёл сегодня в офис в очень дурном настроении. Он улыбнулся только вчера нанятому курьеру - и тому вызвали скорую.
- «Be out of business»! - в устах мистера Кея это звучало так, будто он возгласил новое явление Мессии. - Это печально, очень печально, но бывает! А теперь, Пупсик, традиционный вопрос!
- А что это значит? - тоскливо протянул Хиро. «Урок» с мистером Гангстером длился уже сорок минут, а финала видно не было - «учитель» вошёл во вкус...
- Гуууд, Пупсик!
- Безнадёжно, - вздохнул Хиро и зевнул.
- Чья была идея научить «Bad luck» языку богов и американцев? - прошептал Сакано, внимательно следя за увлечённо вещающим мистером Кеем.
- Судя по формулировке - Сюити, - тем же страшным шёпотом ответил Хиро.
- Так где он?!! - не выдержав, взвыл Сакано и тут же в испуге спрятался за спину Хиро.
- Пример, Сакано! - мистер Кей появился как всегда внезапно и с пистолетом.
- Н-н-ну-у... это... - Сакано умоляюще посмотрел на Хиро, но тот пожал плечами, и Сакано побледнел.
- Вот если я вас с Пупсиком сейчас застрелю, - весело предположил мистер Кей, - вы будете «out of business»! По всем статьям!
- По всем пунктам вы нарушили условия контракта, - Директор вежливо и даже дружелюбно улыбался, а бывший менеджер в кресле напротив съёжился, - у вас есть, что сказать в своё оправдание?
- Мы только начали, господин Директор, - заикаясь прошептал несчастный.
- Не оправдание, - вновь улыбнулся Сегути, и на сей раз в его улыбке сквозила нежность, - начало показательно всегда. Дальше?
- Мы... у нашего вокалиста... у него...
- Сломана нога, - зажмурился Директор, будто лучик восходящего солнца пощекотал его нос, - или он уже умер?
- Н-нет, у него сложности... личные... в семье...
- Ах, значит, - с удовольствием растягивая слова проговорил Директор, - у него умерли все родственники разом?
- Господин Директор... - задрожала жертва.
Но тут Сегути Тома привстал из-за стола, чего вообще-то за ним не водилось в разговорах с подчинёнными и рявкнул:
- Вон! И не появляйтесь, пока не будете готовы! Любители!
Жертва вылетела из кабинета, а Директор опустился в кресло и задумался: никогда за всё время работы в этой должности Сегути Тома не вёл себя так недостойно. И никогда ещё он не задерживал начало рабочего дня, стоя на крыше в лучах... Похоже, вечер всё-таки вывел его из равновесия.
« to mean business»
Когда вы серьёзно берётесь за дело, когда у вас далеко идущие планы и полны руки решимости действовать, пробивая головой стены, вы называетесь...
Солнце всходило над городом в вихре пыли, всходило упорно, укутанное стёганым одеялом автомобильных сигналов, шороха шагов, шелеста листвы, кошачьих, собачьих, птичьих, человеческих голосов. Кто-то смеялся, где-то стонали, куда-то убегали, спотыкаясь и охая от боли. Какофония несомненно счастливого и конечно же несчастного человеческого города заменяла ещё немного сонной Аматерасу гимн в её честь.
- Головой стены, - подал голос Хиро, - это по части Сюити. Только вот слово «серьёзно» придётся вычеркнуть.
- Не пойдёт, Пупсик! - радостно откликнулся мистер Кей. - Другой пример серьёзного человека, который «means business»!
- Д...Директор? - шёпот Сакано был услышан.
- Схватываете! - и мистер Кей в знак одобрения пальнул из пистолета.
- И всё-таки, где Сюити? - пробормотал Хиро, пока Сакано хватался за сердце.
- Let's go! Дальше! - провозгласил мистер Кей.
Богиня пробудилась и во всей красе своих развевающихся одежд стояла на вершине мира, то есть на верхушке Токийской телебашни. Город волнами звуков мерно накатывал на кончики её багряно-золотых туфелек. Как маленькая девочка, Аматерасу смеялась городу и всей его суете, расцвеченной сиянием её рук и одежд.
Накануне вечером Директор на полных две минуты отвлёкся от важного делового разговора с китайским коллегой, потому что... ему позвонил Эйри. Несчастный голос не мог не отвлечь Тому. Разговор длился три секунды, остальные 57 Сегути вспоминал, что за крайне важную деловую беседу он ведёт здесь, в китайском ресторане.
- Семья беспокоит, семья - это всегда так хлопотно, - улыбнулся Директор коллеге, тот в ответ радостно кивнул и тут же покачал головой в знак сочувствия.
А через час Тома уже называл таксисту адрес недавно снятой квартиры Эйри. Выбитое им не без поддержки Томы разрешение жить одному, без Мики, без отца, без Татсухи, было мечтой Эйри, исполненной только сейчас, в шестнадцать лет мечтой. И вот...
- Тома, мне... одиноко, - Эйри сидел, уткнувшись в свой ноутбук. Рядом стояла полная окурков пепельница и недопитая чашка горячего шоколада, сваренного Сегути на двоих.
«man of business»
- Ну, это вы мне уже должны объяснить сами! - мистер Кей улыбался своей ослепительно-американской «улыбкой-нас-тридцать-два». Эта улыбка почему-то в последнее время необъяснимо раздражала Хиро... До такой степени раздражала, что мистер Кей, подобно Чеширскому Коту, не переставал улыбаться в его снах.
- Мне всегда казалось, что это очень несчастные люди, - пожал плечами Хиро.
- Пупсик! - пропел мистер Кей, а Хиро поморщился. - Ты что-то путаешь! Это...
- Это пунктуальные, целеустремлённые, собранные, уверенные в себе, предусмотрительные, коммуникативные, внимательные, с великолепной реакцией, выдержанные, успешные... люди! - Сакано даже встал со стула, щёки его пылали, на губах цвела улыбка.
- Гуд! - мистер Кей от удивления даже забыл пальнуть разок в окно.
- Я ж говорил, - подал голос Хиро, - они скуч...
И тут раздался грохот откуда-то сверху...
- Ты позвал меня, чтобы я скрасил твоё одиночество, мой мальчик? - насмешливо протянул Тома, не отрывая взгляда от огней ночного города за окнами комнаты.
- Я не твой мальчик! - Эйри явно злился, но это вдруг перестало волновать Сегути. - Я позвал тебя, чтобы... чтобы...
- Договаривай, Эйри, - голос Сегути вдруг стал очень тихим.
Вместо ответа Эйри вдруг быстро встал из-за стола и оказался за спиной Сегути. Ещё секунда - и руки Эйри обвили шею Сегути, а тот судорожно вздохнул.
- Тома, - зашептал мальчик, - я не могу, не могу один, я не могу, потому что... потому что я не напишу... не допишу роман.
- А? - Сегути вздрогнул и резко повернулся, вынудив Эйри отпустить его. - Ты хочешь сказать, что позвал меня помочь написать роман? Я не гожусь на роль соавтора, Эйри!
- Мне не нужен соавтор! Тома! - Эйри вновь был в другом конце комнаты и просто кричал оттуда, зло глядя на Сегути. - Я... не знаю, что дальше. У них там любовь, а я... не хочу, чтобы им было хорошо, когда мне так плохо!
- Кому? - опустил глаза Сегути и принялся приглаживать нежно-розовый мех на своих белых тканевых перчатках. Он уже понимал, что не сможет уйти, оставить Эйри вот так - в слезах, злого и несчастного.
- Героям, Тома! - заорал Эйри и расплакался. Разревелся, как ребёнок, зло и горько, в голос. Оттого, что Тома, единственный человек в мире, который мог бы помочь, не хочет понять, оттого что холодно и одиноко, особенно по ночам, а ведь он так мечтал быть один и ни за что не вернётся к отцу, оттого что не пишется роман, а героев он ненавидит и желает им стать несчастными, оттого что счастливых людей нет, нет, нет! Оттого что объятья Томы оказались такими крепкими и такими горячими - губы.
- За ремонт потолка... - Сюити задыхался от быстрого бега и кашлял от клубов известки, в которых стоял, как в облаках небесных, - заплатим... да, заплатим...
- Ты в дверь войти попробуй как-нибудь! - несмотря на строгий голос Хиро улыбался. - Что на сей раз случилось?
- Ничего! - Сюити воздел руки и закружился по комнате. - Я счаааастлив! Юкиииии!
- Гуд! - пистолет мистера Кея мистически возник возле виска Сюити. - Где новая песня?
- Воооот, - не переставая вытанцовывать и не обращая внимания на пистолет, пропел Сюити, - называется «Аматерасу» - это наш новый хит! О том, как восходит солнце, и все вокруг счастливы!
- Спи со мной! - задыхался Эйри. - Мне так холодно ночью! Ты меня согреешь? Я хочу дописать роман! Никто не понимает, как это важно, но ты-то поймёшь, ты должен!
- Да, Эйри, - бормотал между поцелуями Тома, не замечая, что у самого по щекам бегут и бегут слёзы, стараясь не думать ни о чём, даже о том, что он сделает после этой ночи.
Богиня танцевала на верхушке Токийской телебашни, а внизу жил город. Тысяча дневных дел на тысячу блестящих замков закрыла тысячи ящичков с ночными странными злыми и горькими слезами Токио. Попробуй не закружиться, если за руки тебя кружит солнечная богиня Аматерасу.
- Видите? Слышите? Чувствуете? - прыгал Сюити вокруг Хиро, Сакано и Кея, пока те разбирали почерк - карандаш, мятая бумажка, тысяча исправлений.
- Твоё вдохновение как всегда значит каракули, Сюити, - Хиро довольно улыбался, - но мне кажется, это...
- Шедевр! - воскликнул Сюити и бросился на шею Сакано. - Юкии! Ты помог мне!
- Дождёмся Фудзисаки, - уклончиво добавил Хиро, но счастливый Сюити не обратил на него внимания.
- Тома? - голос Эйри был приглушён - он лежал лицом в подушку, Тома, склонившись над ним в темноте, гладил его по волосам, шее, спине, иногда отдёргивая руку, будто обжигаясь, но быстро возвращая её.
- Да?
- Мне тепло. Ты согрел меня.
- Я... счастлив, Эйри, - прошептал Сегути и очень тихо, чтобы не спугнуть счастье, вздохнул.
-
-
01.10.2008 в 13:59Я... Вы заставили меня испытать восторг^^ Спасибо за такое красивое произведение.
-
-
02.10.2008 в 19:06Очень рада, что понравилось!